Алекс Тарн

Помню ли я Ниццу? Что за вопрос! Так уж получилось, что это была для меня первая заграницца – конечно, не за свои (своих тогда не было даже в перспективе), а в командировку по моей бывшей, теперь уже полузабытой профессии. Наверно, поэтому мне так хорошо запомнились красивые здания в стиле ар-нуво, по-французски пестрый и праздничный рыночек недалеко от набережной, классные, не характерные для курортной провинции музеи и, конечно, Английская променада, тянущаяся вдоль изогнувшейся дугой бухты.
( Collapse )

В январе 1947 года исполком Еврейского Агентства (то есть фактическое правительство еврейского ишува) получил настоятельное приглашение в Лондон, в Сент-Джеймсовский дворец на заседания "Круглого стола" по вопросу о будущем подмандатной территории Эрец Исраэль - разумеется, при участии арабской делегации. Натан Альтерман отреагировал на это известие в своей "Седьмой колонке" от 24 января.
Актуальность этого текста поразительна - как сейчас, так и, боюсь, в обозримом будущем.
( Collapse )

(Начало здесь)

Покинув Тулузу в поразительной целости и сохранности, мы направились на юг, мимо городка Мюре, где чуть более 800 лет тому назад состоялось одно из самых знаменитых сражений европейской военной истории (все тот же Симон де Монфор с полутора тысячами воинов разгромил двадцатидвухтысячную армию Тулузского графа и Арагонского короля, в очередной раз доказав, что исход боя зависит не от числа солдат, а от умного маневра и решительности полководца).
Но наша цель была подчеркнуто мирной: Лурд. Этот городок с позапрошлого века является одним из главных центров европейского католического паломничества - благодаря 14-летней дочке местного мельника Бернадетте, к которой в пещере у ручья несколько раз (есть мнение, что 18, но кто считает?) заявилась сама Богоматерь собственной персоной.
( Collapse )

(Начало здесь)

Прошу прощения за долгий перерыв между третьим и четвертым днями - все никак руки не доходили. Да и наш доблестный фотограф Томка пришла в ужас от выставленных фоток - по ее словам, они ужасны, ибо "не обработаны". Понятия не имею, что это значит. Так или иначе - продолжаем.
( Collapse )

(Начало здесь)

Из Каркассона мы направились дальше на север, в глубь страны катаров. Этих ребят обычно романтизируют или как минимум сочувствуют мужеству, с которым они противостояли официальному католицизму (то есть, общности и единству Церкви). Оно конечно, андердог всегда автоматически вызывает симпатию, особенно если не обращать внимания (или вовсе не знать), что речь идет о бешеной собаке.
( Collapse )

Дывлюсь на Шевченко, тай думку гадаю:
чому этот сокiл так сильно страдает?
Чому он на хлебе сидит и воде? -
Явреи достали, явреи везде!

Он прятался в церкви, в костеле, в мечети –
повсюду яврейские бисовы дети!
Куда ни подайся, кого ни проверь,
повсюду пролезет настырный яврей!

К примеру, славянская редкая птица
форсировать Днепр безуспешно стремится.
И только явреям беда не беда:
летают, заразы, туда и сюда.

Скупили заводы, дворцы и картины,
замучили, гады, народ Палестины!
Скажи мне, Украйна, не в этой ли ржи
труба от яврейского газа лежит?

И даже Леонтьев, пробравшийся в дамки,
и тот, говорят, рабинович по мамке.
Поет, озирая чужие края:
«Госсия, Госсия, Госсия моя…»

Ну как тут наладишь духовные скрепы?
Повсюду кагалы, повсюду вертепы.
Ответь, Александров, и Познер, ответь:
«Давно ль по-еврейски вы начали петь?»

Похоже, кирдык наступает Шевченке -
поставят явреи несчастного к стенке,
нацедят кровищи, как в чашу - вино,
попробуют, сплюнут и скажут: «Говно!»

Пинхас Саде (1929-1994)
"Фантастическое видение" Франсиско Гойи

Родная, не смотри назад.
Взгляни на холм туманный, серый,
Где стены замка нашей веры
Во мгле густеющей дрожат.

Любимый, слишком долго мы
Витаем слабой горстью праха
Между землёй нужды и страха
И небесами жёлтой тьмы…

Родная, нам бы без потерь
Добраться до далёких башен,
Где тёплый дом - спасенье наше,
Сестра, любовь моя, поверь.

Любимый, но бунтовщики
С высот воюющей равнины
Уже стреляют в наши спины,
Уже нацелили штыки…

(пер. с иврита Алекса Тарна)