(1) А Пелиштимляне воевали с Исраэйльтянами, и мужи Исраэйльские бежали от Пелиштимлян, и падали убитые на горе Гилбоа. (2) И догнали Пелиштимляне Шаула и сыновей его; и убили Пелиштимляне Йонатана, и Авинадава, и Малкишуа – сыновей Шаула. (3) И война против Шаула стала жестокой; и разили его воины, стреляющие из лука; и он весьма устрашился стрельцов. (4) И сказал Шаул оруженосцу своему: обнажи меч свой и заколи меня им, а то придут эти необрезанные заколоть меня и будут издеваться надо мною. Но не согласился оруженосец его, ибо очень боялся. И взял Шаул меч свой, и пал на него. (5) И увидел оруженосец его, что умер Шаул, и пал и он на меч свой, и умер вместе с ним. (6) Так умер Шаул и три сына его, и оруженосец его, и все люди его в тот день, вместе. (7) И когда увидели Исраэйльтяне, те, что по ту сторону долины, и те, что за Ярдэйном, что побежали люди Исраэйльские и что умерли Шаул и сыновья его, то оставили они города свои и убежали; и пришли Пелиштимляне, и поселились в них. (Шмуэль I, 31, 1-7, пер. Д.Йосифона)
Натан Альтерман
Вечер кровавого дня истёк
в криках расправы скорой...
Пал побежденный царь на клинок,
горем оделись горы.
И всю ночь по стране из конца в конец,
скакуна обжигая плетью,
задыхаясь от скорби, спешил гонец –
вестник смерти и лихолетья.
Вечер кровавого дня истёк,
царь наш пал на клинок.
И уже под утро, к земле кренясь,
он увидел мать и родимый дом,
и упал пред нею – весь кровь и грязь,
изнывая смертным стыдом.
И когда, склонившись над ним, она
прошептала тихо: вставай, сынок,
он, заплакав, сказал: решена война –
царь наш пал на клинок.
Мы проиграли, наш срок истёк,
царь наш пал на клинок.
И она отвечала: пусть кровь и пот
до коленей дойдут нам в огне, в золе,
но воспрянет, стократно силён, народ,
что разбит на своей земле.
А царю, чьё тело враги нашли,
уготован наследник его венка –
ведь вложил он в руку своей земли
рукоятку того клинка.
Голос матери дрогнул, рыданьем разбит,
Но ее услыхал Давид.
(газета "Давар", 1945)
перевод с иврита Алекса Тарна
