Опытный коллега сказал мне:
– Обязательно зайди в отель Негреско… – потом окинул критическим взглядом мою олимовскую одежду и добавил: – Вообще-то швейцар у входа может тебя не пустить, но все равно постарайся попасть внутрь – там роскошные интерьеры.
Интерьеры и впрямь были хороши, но замечательной оказалась вся променада. С раннего утра по ней, обгоняя велосипедистов, катили на роликах умопомрачительные девчонки с развевающимися за спиной гривами, затем их сменяли солидняки в соломенных шляпах и шляпках, мамаши с колясками и карапузы с непредсказуемо-броуновским алгоритмом движения. Здесь же крутили сальто акробаты, скрипели на своих инструментах уличные музыканты, работали жонглеры. А когда темнело и зажигались фонари, променаду заполняла веселая живописная толпа.
Тогда, в середине 90-х, в ней еще не было русских последней волны, чья пена мазнула по мордам и нашу многострадальную Эрец Исраэль, – возможно, поэтому, не ощущалось ни тени жлобства, угрозы, распальцовки и прочих прелестей. Море, полоска пляжа, пальмы, сияющие окна ар-нувошных особняков и отелей, огни яхт, авиалайнер, идущий на посадку в западной оконечности залива. Сплошной праздник – концентрированный, чистый и в то же время живой, естественный каждой своей деталью.
– Не веришь, что есть цветочная Ницца? – мысленно спрашивал я того, кто уже не мог ответить, но если б мог, то непременно бы нахамил. – Это тебя, мудило, нету, а Ницца – вот она: до того живая и веселая, что аж глаза ломит…
Я был тогда уверен, что такой она и останется для меня навсегда, Английская променада – олицетворение радости жизни, праздника человеческой цивилизации, которая, как ни крути, веками платила тонны мерзостей, грязи и крови, чтобы получить наконец право на эту чудесную расслабуху.
Я ошибался.
Эти отвратительные исламские твари способны испоганить все на свете – буквально все, даже самые личные воспоминания. Теперь при словах «Английская променада» я буду вспоминать не впечатления двадцатилетней давности, а сегодняшнее утро и кадры новостной хроники с искореженными телами людей, распростертых на протяжении километра там, где некогда катили роллеры и велосипедисты.
Послушайте – те, кто сейчас злорадствует, потому что знаю точно: есть и такие. Каким бы оправданным ни казалось вам сейчас ваше чувство, вы ошибаетесь. Это ударили и по вам – не только по Ницце. Это и вам плюнули в душу – не только французам. Потому что Английская променада – еще и ваша, по праву жителей планеты Земля. Потому что отныне, оказавшись там, вы прежде всего подумаете об исламском уроде, который давил здесь людей грузовиком во имя своего кровавого аллаха. Подумаете не о море, не о красоте, не о жизни, а о смерти, об уродстве.
Прощай, Английская променада – ты никогда уже не станешь прежней.
